| | | | | ||
| Новости | Писатели | Художники | Студия | Семинар | Лицей | КЛФ | Гости | Ссылки | E@mail |
|
|  | | | | | ||
|
Альфред ТУЛЬЧИНСКИЙ
ТАНЕЦ С БЕЛЫМ ЖУРАВЛЕМ
Виктор Бахтин в природном интерьере
Перелетными бывают не только птицы. Художники тоже иногда “летают” в теплые края, а затем возвращаются восвояси. И уж совсем редкость – птице-подобный художник, который при самой искренней любви к своему родному “гнезду” может задержаться в чужом на год, два, три... Потому что нынешняя жизнь поставила с ног на голову все, что могла, и я уже не удивляюсь, что Большие Художники сегодня чаще всего держатся тех “гнезд”, где их признают! Виктор Бахтин из их числа. Представить читателю этого человека - для меня большая радость, потому что перед вами – один из самых лучших нынешних художников-анималистов, то есть тех, кто посвятил жизнь и творчество животному миру. Как-то я спросил Виктора, кого он больше любит и чтит – птичье царство или мир зверей? Он сказал, что в его сердце оба клана умещаются легко и без конкуренции, но, глядя на его работы, разобравшись в его творчестве, я понял, что он все-таки отдает предпочтение птицам. Он никогда не говорил – почему, но думаю, ответ понятен: птицы видят мир бескрайним! С Виктором познакомила меня моя жена, они знают друг друга давно, по их родной Сибири. Бахтин иллюстрировал множество книг, выходивших в издательстве, где работала Лида. И вдруг - новость: Бахтин в Америке. “Здесь под небом чужим я как гость нежеланный, слышу крик журавлей, улетающих вдаль, сердце бьется сильней, вижу птиц караваны, и в родные края провожаю их я”. Эти слова старой эмигрантской песни имеют к Виктору свое отношение: он слышит крики журавлей, часто провожает их в родные края, потому что вся его американская жизнь связана теперь с журавлями. Еще точнее, со Всемирным Журавлиным Фондом, который пригласил художника в Америку поработать. Вот он и работает уже третий год в небольшом городке Барабу в северном штате Висконсин. И не просто работает, а стал теперь уже одним из известнейших анималистов не только России, но и Америки. Прежде чем читать дальше мой рассказ, рассмотрите его работы. Именно РАССМОТРИТЕ, потому что его живопись и рисунок уникальны по деталировке, картины можно разглядывать часами и каждый раз находить в них что-то новое... Неправда, что художником обязательно нужно родиться! Действительно, очень часто тяга к искусству прячется в генах, иногда она ищет выхода через два-три поколения. Но у Виктора никогда не было этой тяги, хотя “просто так” рисовал он, как многие из нас, с детства. Мастер дотошен и глубок во всем, что касается двух вещей - Памяти и животного мира, в остальных проявлениях жизни он, скорее, беспечен. Проза жизни и придуманные другими каноны для него не очень важны, как для многих людей искусства... Не от своей ли тяги к историческим деталям, раскопал он корни генеалогического дерева Бахтиных на много поколений назад?! Конечно, приятно быть пра-пра-пра... Тобольского прокурора, члена Российского госсовета, отменявшего крепостное право, генерал-майора, основателя Бахтинского кадетского корпуса, награжденного высокими орденами... Дед - герой Первой мировой войны, отец - почетный железнодорожник... При такой семейной схеме любая приличная гадалка сказала бы перед рождением Виктора, что быть ему то ли военным, то ли заниматься железными дорогами. Но мальчик почему-то с ранних лет отдал предпочтение скрипке. Учился с упоением, играл вдохновенно, не только правильно; но и очень красиво. Потому и был замечен в музыкальных верхах, которые надеялись увидеть в нем растущего исполнителя. Но так и не увидели. Скрипач с поврежденными руками – не скрипач! -и когда Виктор упал во время лазания по отвесным стенам знаменитых Красноярских Столбов и серьезно повредил руку, стало ясно: придется менять инструмент... Вот тогда, в 19 лет, он и начал по-настоящему рисовать: карандаш и краски помогали ему выражать то, что он недовыразил игрой на скрипке. Большинство начинающих художников слишком увлекаются техникой рисунка, у Виктора все происходило иначе, в его душе удачно соединились страстная привязанность к природе и болезненное переживание за ее судьбу. Я его очень хорошо понимаю, не раз бывало, когда бездомного человека я жалел меньше, чем бездомное животное. И не потому, что жесток к людям, просто человек имеет волю, право выбора, а также способен мыслить и принимать решения. Животные и птицы – такие же божьи творения, как и люди, но чаще всего они гибнут от потерянности... Уверен, что Виктор примерно так же воспринимает судьбы разных живых существ. Потому и сделал свой выбор – всю жизнь думать о гибнущих или вообще исчезающих с лица Земли и Неба птицах и зверях. А поскольку он думает с карандашом или кистью в руках, результатом многолетних поисков и экспедиций явились тысячи рисунков, и каждый - ТОЛЬКО с натуры. Айвазовскому и еще нескольким грандиозным художникам удавалось писать многое по памяти. Принцип Бахтина незыблем - быть “лично знакомым” с каждым, кого он изображает. Так и прошла вся его прежняя, доамериканская жизнь, в бесконечных походах, иногда он годами искал какую-то редкую птицу и успокаивался лишь тогда, когда ее образ был нанесен на альбомный лист. Дороги, дороги... Он оказался в ряду уникального племени людей, посвятившего жизнь одной идее - спасению наших меньших братьев. Сколько таких людей, кажущихся безумцами обывателям, фанатиков спасения моржей или китов, журавлей или колибри, носится по свету, делая свое святое дело. Вот так однажды в Сибирь занесла судьба и американца Джорджа Арчибальда, главу Международного Журавлиного Фонда, в составе которого есть сотни людей из разных стран мира, спасающих красавцев-журавлей во многих уголках Земли. В Сибири, просторной и прекрасной, где, казалось бы, - простор для фауны, вдруг начало исчезать журавлиное племя. Мистер Арчибальд быстро разобрался в том, какого класса художника он встретил, и они подружились с Бахтиным. И ведь ни кто иной, как Арчибальд первым подтолкнул известного российского анималиста-графика и рисовальщика к... станковой живописи, которой Виктор раньше никогда всерьез не занимался. “Ты попробуй перенести свои рисунки на большие полотна, - говорил он Бахтину, - и ты заживешь новой жизнью, может родиться оригинальный жанр - крупномасштабная “миниатюра”, хотя кому-то может показаться, что два термина друг друга исключают”... Он оказался прав: когда Виктор начал выписывать с миниатюристской тщательностью детали птичьих или звериных портретов на крупных полотнах, все поняли – он нашел себя и в этом. Ко времени начала дружбы с Арчибальдом Бахтин завершал величайший труд того этапа жизни: “Красную книгу Красноярского края”. Десять лет он занимался ею, забывая о сроках и обязательствах, буквально изводя всех работников издательства, но своего добился: каждое из занесенных в книгу животных было изображено им с натуры! Рука Джорджа Арчибальда не дрогнула, когда он писал вызов новому другу из Сибири. В 1994 году Бахтин приехал в Висконсин. Всего один год он трудился для Журавлиного Фонда и, конечно, для себя. А уже в 1995 Кеду он был громко назван лучшим художником-анималистом штата. Поверьте мне, в Висконсине, где жанр анималистики является самым популярным у любителей искусства и коллекционеров, стать самым-самым – это очень большая честь! Я поспешил поделиться с вами радостью о результатах художника, но его американское начало было очень трудным, я бы сказал, траги-комичным. Представьте себе, Виктора, еще очень плохо говорившего по-английски, дважды арестовывали на улице. За что? Конечно, он ничего не нарушал, зато, сам того не подозревая, оказался как две капли воды похож на того Унабомбера, который был изображен на листовках ФБР. Это лицо знала вся Америка! Представляете, как радовалась полиция, арестовывая Бахтина?! Они, небось, видели премии и почести, ну и, конечно, страшно огорчались, когда понимали, что взорвать живое существо Виктор никогда бы не сумел. Гляньте на фотографию, и вы тоже не удивитесь тому, что Виктор не нравился полиции с первого взгляда... А главное, им страшно не хотелось его отпускать – полицейским было так приятно увидеть, наконец, точную копию изображенного на плакате “фоторобота”...
Унабомбер оказался одной из несыгранных Бахтиным ролей, а вообще в его жизни было множество уникальных ситуаций, когда художнику приходилось перевоплощаться и становиться участником невероятных природных превращений на карнавале нашей безумной жизни. Тем более, что его жизнь постоянно шла параллельно с жизнью живой природы. Когда ему пришлось стать отцом маленького человека, он принял это как свой долг перед природой. А что было делать Виктору, когда единожды ему пришлось стать отцом... утенка?! Дело было в дальневосточной Даурии, где он снимал фильм о птицах. Причалив однажды к небольшому островку, они спугнули с находившегося буквально рядом гнезда гусыню. Когда мать улетела, Виктор глянул в гнездо: там было пять яиц и один уже вылупившийся птенец. Он сделал несколько фотоснимков и уже пошел дальше, как вдруг услышал позади тихое попискивание... Оглянувшись, он тут же понял, что стал жертвой известного природного феномена, называемого “запечатление”. У всех птиц отряда утиных очень развит инстинкт следования за первым увиденным в жизни движущимся объектом. Естественно, что почти всегда это их мать-гусыня. В сложившихся обстоятельствах “отцом” малыша стал Виктор. Он аккуратно положил гусенка в гнездо, закрыл его травой, прыгнул в лодку и стал грести. Но птенец оказался с характером, он начал выкарабкиваться из гнезда, громко пищал, требуя отцовского внимания. Через несколько секунд утенок уже был в воде. Виктор понял, что, скорее всего, от “алиментов” ему не избавиться, и признал свою роль. Все то время, что он провел на одиноком острове, гусенок был с ним неразлучен. По ночам птичка забиралась в палатку к художнику и засыпала рядом с его ухом, насвистывая колыбельные на своем птичьем языке. Виктор был благодарным отцом, он тоже насвистывал своему малышу приятные мелодии, но почему-то птенцу больше других нравилась мелодия песни “Жили у бабуси два веселых гуся”. Гусенок был из породы “сухоносов” - клюв взрослых птиц кажется высохшим из-за рельефной поверхности. Днем птенец, получивший имя “Мокроносик” (из-за хронического насморка и частого начихания на отца по ночам), не отставал от него ни на шаг. Снимать фильм было нелегко, когда в кадр постоянно влезал “сынок”... Однажды Виктор недосмотрел, и малыш угодил в утихающий костер, опалив себе перепонки лап. Плавать он стал уже не как гусь, а как курица, смешно загребая ранеными лапками. Зато характер у него был завидный, и инвалидность никак не отразилась на его бойком поведении. Когда фильм был закончен, Виктор решил, что было бы ужасно оставить одного гусенка, уже отбившегося от гнезда и первой семьи... Он взял его с собой в Красноярск и устроил в “Живом уголке” заповедника “Столбы”. Папа мог не сомневаться: придет день, когда Мокроносик проявит свой характер и станет предводителем всех пернатых этого уголка. Так оно и было! Месяца через два Виктор снова приехал в Столбы и издали начал насвистывать мелодию “Жили у бабуси”... Вдруг с небес на него ринулась тень, и по радостному гоготу он признал свое чадо. Но как птица узнала издали приближающегося “отца”? Времени думать об этом не было, так как Виктор с ужасом увидел, что у Мокроносика нет ровно половины его роскошного клюва. Два обрубка, между которыми болтался язык, конечно, не делали его красавцем, но для отца ребенок хорош при любой внешности... Художнику тут же рассказали о том, что “всезнайка” Мокроносик как-то сунул нос в клетку, где жили волки, а те, как известно, нахальства не прощают даже птицам. Видимо, к пострадавшему гусю жители уголка стали относиться с еще большим почтением, они-то подумали, что Мокроносик направился к волкам проучить их за излишнюю агрессивность... Позже Виктор узнал, что уважаемый президент уголка Мокроносик был “избран” там еще на один срок... Раз в год, не реже, Бахтин приезжал на Столбы, и его всегда радостно встречал “ребенок”. А в 1994 году, когда художник уже жил в США, пришла печальная весть: в ночь перед Рождеством все водоплавающие птицы были украдены злоумышленниками из зимнего помещения уголка. С тех пор каждое Рождество Виктор обязательно поднимает первый тост “За президента!”. Его друзья и близкие понимают, кого он имеет в виду. Уже зная, что такое быть “отцом птицы”, Виктор недавно с легкостью принял на себя еще одну роль – “жениха птицы”. А было так... Я уже рассказал, что живет Виктор в г. Барабу, Висконсин, в Журавлином Фонде. О журавлях написаны десятки книг, и наверняка будет написано еще очень много других, потому что это - одна из самых удивительных птиц в царстве пернатых. Одна из функций Фонда – способствовать размножению журавлей в неволе. Для этого птиц “импринтируют” (уже знакомый вам эффект запечатления). С детства журавли общаются в неволе с людьми и считают их своими родственниками. Поэтому все их поведение сориентировано на Человека. Журавлей искусственно осеменяют, но дело это непростое: чтобы птица смогла снести “положенные” десять яиц за один сезон, ей обязательно нужно пребывать в “брачном”, очень радостном настроении. Иными словами – журавлихе нужно иметь партнера, с кем можно хотя бы потанцевать, вместе гулять, строить гнездо... Глава Фонда Джордж Арчибальд был “партнером” самки сибирского журавля по имени Таня. Как-то ему нужно было срочно вылететь в Россию с партией инкубированных яиц, и он должен был найти себе заместителя. Дело было непростым, потому что своенравная Таня не могла терпеть никого, кроме Джорджа и Виктора Бахтина. Вот Арчибальд второпях и сказал: “Виктор, ты останешься с Таней вместо меня. Ничего сложного - просто ты делай абсолютно все, что она попросит”... Сказал и исчез. Бахтину пришлось провести с Таней три незабываемые недели. Они часто вместе танцевали, и бывало, что птица буквально “затанцовывала” своего партнера до упаду. А если случалось, что он танцевал не так красиво, как хотелось Тане, она наказывала его за неверные телодвижения, как делала бы женщина... К счастью, все закончилось прекрасно, и Бахтин “стал отцом” двух ее птенцов. И тут же, когда пришел к концу ее брачный сезон, Таня стала терять перья, линять, точно как женщины, на время забывающие следить за собой после рождения ребенка... Виктор, вошедший в роль партнера и привыкший к тому, что его Таня всегда жизнерадостна и прекрасна, так огорчился, что даже написал по-английски стихи в ее честь. Боясь обидеть чувства влюбленной в Виктора Тани, я все же рискну привести часть этих стихов в грубом переводе:
“Вот и все, моя девочка! Замечательно то, что все творчество Бахтина – как бы непрерывный дорожный дневник, в котором все одинаково ценно – и маленький набросок, и солидное живописное полотно, и книжная иллюстрация, и “выстраданный, выслеженный” портрет животного или птицы. Как Дон Жуан одинаково любил всех своих женщин, так же Бахтин любит всех увиденных и изображенных им животных и птиц. Это особая любовь, ведь он не просто Большой Художник, он еще и настоящий Страж Природы, а его “Красная книга” стала уникальным путеводителем по окрестностям “мира теней”, куда могут уйти многие из собранных на ее страницах “живых укоров” человечеству. Казалось бы, его работы могли со временем стать плакатами, зовущими к борьбе за спасение беззащитных птиц и зверей. Но этого не случилось, живопись и графика Бахтина рассчитаны вовсе не на мщение губителям природы, а на сопереживание тех, кто еще способен огорчаться за чужую жизнь, пусть и жизнь другой, “внечеловеческой” части природы. Бахтин неутомим. Он продолжает писать, выпустил недавно изумительный календарь с репродукциями своих наиболее важных картин. В Америке он уже давно стал мишенью для коллекционеров настоящего анималистического искусства. Его работы ищут, его имя знают и почитают. Поэтому вы легко представите, как мне было приятно, когда в конце октября в городе Милуоки, штат Висконсин, в галерее “Лэндмаркс” была открыта наша с Виктором совместная выставка под названием “Моя Россия”: живопись и рисунки Бахтина и мои сибирские фотографии. В день открытия во время беседы со мной известный местный критик спросил: “Не кажется ли вам, что работы художника сродни вашим снимкам, что они очень фотографичны?”. Я ответил, что мне это не только не кажется, но что никакой изобразительной “фотографичности” в работах Мастера Бахтина нет. Затвор камеры останавливает мгновения из жизни природы или человека, и чем этот момент удачнее, тем ценнее снимок. Примерно так же работает сознание и “зрение” художника, но результат его работы не имеет ничего общего с фотографией, потому что по ходу рождения картины ее образы обрастают массой тщательно выписанных, филигранных деталей, которые не обязательно совпадают со снимком той же птицы или зверя, если бы их снять в то мгновение, когда “запомнил” и “нарисовал” свой сюжет Бахтин. Стереотип мышления многих зрителей или ценителей искусства состоит в том, что они часто сравнивают увиденный сюжет с фотографией. Не знаю, как родился такой стереотип, наверное, фотография людям наиболее понятна. Не случайно вы на каждой выставке реалистической фотографии можете услышать: “Прямо, как на картине!”, и наоборот, на выставке реалистического пейзажа можно услышать: “Прямо как на фотографии!” Или еще хуже: “Прямо как на открытке!”. Скажу сразу: на картинах Бахтина все... как в жизни. В жизни тех птиц и зверей, за кого он всегда переживает, которых по-своему любит. Есть художники, выдумывающие свои работы прямо в мастерской. Бахтин пишет и рисует все на природе, иногда проделывая сотни, тысячи километров, чтобы увидеть очередного героя своей книги или будущей выставки. В мастерской он только доводит найденные образы до живописного совершенства, необходимого ему, как честному и принципиальному художнику. Если вы войдете в наш дом, то первым в передней увидите большой календарь с работами Бахтина. Один взгляд на его работу, и усталости или неудачного настроения как ни бывало! Только недавно я понял, почему это происходит. Не только потому, что он – совершенный художник, но еще и потому, что на его картинах нет изображения людей. Это – удивительное искусство, делать по-человечески высокодушевными и духовными картины, где есть лишь природный простор и птицы или звери. В них нет нарочитой идиллии, в них есть самое важное – гармония, та самая, что свойственна Природе Изначальной, той, какой она была до начала разрушения ее человеком. Я смотрю на его работы и думаю: как здорово, что он не стал скрипачом!
|
|
| | | | | | ||
Статья Альфреда Тульчинского из журнала
|
 |  |  |  |  | | ||
Редактор - Сергей Ятмасов ©1999 | |||||||
| |||||||
| |||||||