| | | | | ||
| Новости | Писатели | Художники | Студия | Семинар | Лицей | КЛФ | Гости | Ссылки | E@mail |
|
|  | | | | | ||
|
Алеkсандр Силаев
КОРАН - ЭТО УЖЕ ПОСТМОДЕРН
Пишущих в наше время прозу - огромное количество. Только на премию "Дебют", принимающую заявки от людей не старше 25 лет, двинулось 50 тысяч авторов. Кажется, что толковых читателей уже не набирается столько, сколько, чего-то кропающих. Но профессиональных писателей, живущих только с литературы, - мало, очень мало. И по сравнению с советским временем явно меньше. Кто в Красноярске? "Три человека: я, Бушков, Солнцев, - говорит Михаил Успенский. - А если считать живущих с гонораров, то я и Бушков". Вчера профессионалу Успенскому исполнилось 55 лег. Поздравление с юбилеем -повод для разговора о литературе и ее окрестностях.
Патрик и Парамон
- Все правильно, Саша, пишется один мир. Но желание возникало. Хочется написать страшный текст, что-то вроде Стивена Кинга. Но то ли характер не позволяет, то ли... Если героя зовут Патрик - страшный текст получается. А назови героя Парамон или Никифор, и ничего уже не страшно. Вот замените в фильме "Изгоняющий дьявола" католического священника на православного батюшку, на попа. Жирного такого, пьющего, ушлого. И все, страх пропадает. - А два романа, написанные с Андреем Лазарчуком, - это что? - Что-то, не похожее на обоих. Сейчас улетаю на месяц к нему в Питер, дописывать третью книгу. Перед тем работали дистанционно - он у себя, я здесь. А первые две книги писали, сев вдвоем за компьютер. - С чего начинается книга? Вот самое известное - трилогия похождений Жихаря - что было сначала? - Ну, образ известный, есть даже такая сказка про Жихарку. Сначала возникает картинка. Описывается мальчонка в самом начале, и видишь - кем такой мальчонка может стать? Только богатырем. Называть Ильей Муромцем как-то неприлично, так возникает Жихарь. - Одного моего знакомого в ролевой среде звали Жихаркой в честь персонажа. Очень много пил, много дрался и был при том добродушен. Вам от него привет. .. - Ему тоже. Можете передать, чтобы поменьше пил, поменьше курил и больше читал. Пока пишется - Есть ли какие нормативы письма? Сколько Успенский должен написать в день? - Норм нет никаких: пишу, пока пишется. Медленно, конечно, пишется, понимаю. От силы одна книга в два года - очень мало в наше время. Но лучше, когда твою книгу ждут, чем реакция "задолбал уже!". У меня к многописанию инстинктивное недоверие. Быстро писать, мне кажется, просто вредно. От русского языка и так почти ничего уже не осталось... - Нескромный вопрос: сколько стоит ваша работа в деньгах? - На нормальную жизнь в Красноярске хватает. С учетом того, что у меня нет машины и связанных с ней расходов, что дача под боком. Что дети мои уже взрослые, и потребности не такие уж большие. Но на жизнь в Москве этого уже не хватало бы... Самый богатый из цеха фантастов - наверное, Вася Головачев. На коттедж и "Мерседес" заработал. Но сравните его с главой банка! Короче, в Куршавель Головачева все равно не пустят. - Я правильно понимаю, что львиная часть дохода - это переиздания? - Правильно. Роман "Там, где нас нет", с которого начинается эпопея Жихаря, переиздается уже почти десять лет. - С периодичностью? И каким тиражом? - Да почти каждый год. А средний тираж моих книжек - 20-30 тысяч экземпляров. Предельная цифра - 50 тысяч. В советские времена обычный тираж был 100 тысяч, но сейчас времена другие. Хотя вряд ли читающих стало меньше. Кто раньше читал - тот и сейчас читает. Просто умерла советская привычка брать книги ради дизайна, скупать собрания сочинений и украшать красивыми обложками полки. Если сейчас посмотреть передачи про дизайн - там книжные полки вообще не обсуждаются. Нет их сейчас в богатых домах, разве что у ребенка, под учебники. - А сколько книг дома у вас? - Примерно две с половиной тысячи. Книга в день - Много читаете? - Сейчас уже меньше. Когда служил в армии, перечитал почти всю тамошнюю библиотеку, кроме самого отъявленного занудства. А она была размером с мою. Хотя, что включать в прочитанное? Интернет, журналы - считать? - Считать, Михаил Глебович. - Тогда получается, что читаю примерно по книге в день. Причем не только фантастику. Самое восхитительное из недавно прочитанного - историческая книга "Золото бунта". Иногда что-то перечитываю. Вот Джека Лондона перечитывал, например. - Тривиальный вопрос, но все-таки: какие книги повлияли сильнее всего? - Стругацкие, наверное... Не знаю. Ранний Леонид Леонов, именно ранний - читая его, я понимал стиль. Много вообще влияло. - Астафьев как-то мне говорил, что главное в писателе - это задница. В смысле усидчивость. Правду говорил? - Да, пожалуй. Только это, к сожалению, не моя добродетель. Процесс писания как таковой мне особого удовольствия не приносит. Ровное, спокойное занятие. Без отвращения, и то ладно. - Сколько томов заняло бы полное собрание сочинений Успенского? - Каких томов? Если типовых, как сейчас книги издаются, где-то по полмегабайта, то 7 - 8 набралось бы. А если постараться, то и в один том уместилось бы. Помнится, была такая мода в 50-е - Вы были в жюри последней премии имени Астафьева. Посмотрели тексты. Поругали. Что можете посоветовать молодежи? - Отбор был на конкурс какой-то слишком добрый. Текстов много слабых. А главный совет молодым писателям - больше читать. Учиться русскому языку. Гадов нет - Сколько сейчас в России профессиональных писателей? Сколько авторов может прокормить себя с российского книжного рынка? - Не знаю точно, но явно не десять тысяч, как в советские годы. - По моим прикидкам, 200-300, не более. - Ну, 200-300 - это только среди фантастов наберется и детективщиков. - Так это и будет большая часть... Что такое, кстати, фантастика? Есть четкая грань: вот фантастика, а вот что-то другое? - Четкой грани нет. Но подчас забавно, когда писатель-реалист ударяется во что-то фантастическое. Очень беспомощно, как правило, получается. При этом критика хвалит его за смелость, и никто не знает, что в фантастике этот ход уже полвека известен. Вот один русский реалист написал про то, как провинциальный город накрыло куполом, отрезало от мира и что дальше было. А у Саймака это давно было в книге "Все живое". Чтобы разбираться в жанре, надо все-таки побольше знать. - Четкой грани нет, но сообщество фантастов существует. И неплохо существует - на общем-то фоне... Фантасты нашли какую-то нишу, учредили свои премии, у них свои издательства. С чем связана их относительная удачливость? - Может быть, с тем, что мы долго вызревали. В советские годы большинство из нас не печатались. И у нас было время работать над текстом, пока другие, в мейнстриме, занимались подковерной борьбой, делили места в президиумах. Наши требования к другим и к себе были завышенные. И потом, когда внезапно стало можно печатать все, мы вышли на этот старт с преимуществом. - Когда? С какого года ушли в профессионалы? - Необходимость какой-то службы, помимо писательства, отпала у меня в 1989 году. Но сейчас от нашего сообщества, от так называемой четвертой волны фантастики осталась небольшая кучка. - А как же пятая, шестая и прочие волны? - А там уже непонятно, все перемешалось. Люди, которые сейчас идут в фантастику, на качество текста практически не смотрят. Хотя человеческое качество у нас сохранилось. В отличие от "большой литературы", в среде фантастов нет явных подлецов. Есть скандалисты, пьяницы, чудаки, но гадов нет. - Вы не раз говорили, что очень не любите постмодерн. А за что? Что это вообще такое? - Вот не знаю, что такое постмодерн, за это и не люблю. А вообще, любую книгу, кроме самых первых, можно отнести к постмодерну. Везде можно найти какие-то элементы, игру, заимствования. Вот Библия, наверное, не постмодерн. А Коран - уже постмодерн. - Как вам литературная среда в Красноярске? - Стало хуже. Уехали Федотов, Кудрявцев, Лазарчук. Мне вот мешает уехать какое-то странное чувство. Хотя... если сравнивать с другими городами, с тем же Новосибирском, - у нас не так уж и плохо. С писателями и культурой явно лучше у нас, а с издателями, с книгопродажей - в Новосибирске. Мне один математик объяснил, что у нас заниматься изданием книг невыгодно, вообще - чем дальше от Урала, тем безнадежнее это дело. Основные рынки сбыта - это два города, Москва и Питер. В Новосибирске еще можно что-то печатать и везти на продажу, а в Красноярске рентабельность иссякает окончательно. Грех во благо - Виктор Шендерович как-то звал вас на НТВ писать сценарии к "Куклам". Вы отказались, сказав потом, что лень уберегла вас от многих плохих вещей. - И правильно сделал. Когда Шендерович начал стебаться над умирающим Ельциным, сильно мне это не понравилось. - От каких еще вещей уберегла лень? - От многих. Например, от делания карьеры в советское время. - О чем мечтали в детстве? - Удетей все изменчиво: сегодня клоуном хочет быть, завтра разбойником, и это нормально. Ребенок пяти лет, который твердо что-то решил, просто болен. Его лечить надо. - Я, скорее, про отрочество... - Тогда все физиками хотели стать. И я сейчас иногда жалею, что так и не получил техническое образование. Хотя, с другой стороны, я бы и там стремился чг:го-то достигнуть. Был бы где-то главным инженером, а производство бы вдруг остановилось, перестали платить зарплату. В писательстве удобно тем, что зависишь, главным образом, от себя. - Хамский вопрос, но... к какому смертному греху наиболее расположены? - Чревоугодие, скорее всего. Да и лень вообще-то... И грехи мои мещанские, и добродетели тоже. - А какие такие добродетели - мещанские? - Я не злой человек, но это, наверное, снова от лени. Я не интриган. И никому не тыкаю пальцем, как ему жить.
Беседовал Александр СИЛАЕВ
|
|
| | | | | | ||
--------------------------------
|
 |  |  |  |  | | ||
| |||||||
| |||||||
