Дополненное собрание фрагментов автобиографии

Как я родилась

Родилась я 24 сентября 1972 года в Красноярске. И подобно Печорину, считаю этот факт своей биографии величайшим несчастьем своей жизни. Было утро, без четверти девять. Я увидела восход солнца, но не узнала его.

Торжество солипсизма

В детстве, когда я закрывала глаза, становилось темно, потом я их открывала и видела много всего красивого и яркого. И думала: если Я не открою глаза, сколько красоты пропадет!

О любви к пиву...

"Я" тогда еще не было, была Иа. Дедушка всегда давал ей попробовать из своей кружки, если пил пиво.

Но тут вернулась мама с сессии. Иа “засветилась”, громко троекратно прокричав при виде нарисованной пенящейся кружки: пибо! пибо! пибо!

А досталось то дедушке.

... И табакокурению

Другой дедушка разрешал мне затянуться, когда курил. Ну и "р" я научилась выговаривать на слове "сигареты". Вторым словом стало "папиросы", а всякие там глупые "рыбы" и "ракеты" исполнялись уже по заказам родственников.

Как я познакомилась с Еленой Мальченко.

Один раз, (было это уже в 1984 году), подошла ко мне моя школьная подруга и говорит:

– Сегодня мы остаемся в школе после уроков. Я познакомилась с одной девочкой, она пишет роман. Она согласна взять нас в соавторы.

С самого раннего детства и до той поры я полагала, что романы пишутся так: подбирают томик с определенным количеством страниц (смотря какой длины роман), на титульном листе пишут название и собственное имя, а на первом листе: том I, часть I, глава I. Поэтому, когда юная романистка достала из портфеля тетрадку, на обложке которой значилось: Елена Мальченко, "Крылатый конь Пегас", а на первой странице сверху: том I, часть I, глава I, я ахнула. Дожила ведь таки, вижу воочию живую писательницу и настоящую рукопись.

Примечание 1: о Пегасе в этой рукописи не было упомянуто.

Примечание 2: Больше за 10 лет в школе не произошло ничего примечательного.

Как я стала театралкой.

Тому было много предпосылок. Но до октября 1986 года я любила театр только из зрительного зала. А в тот роковой год мы с упомянутой Еленой Мальченко пришли во "Дворец пионеров и школьников" и записались в студию с борзым названием "ТЮЗ". Между собой она называлась "ЗЮТ". Потом она стала называться "Театр на нервах". Потом вообще перестала называться, потому что перестала быть. Но театр это не прививка от оспы – одним шрамом не отделаешься.

Как все изменилось

8 ноября 1987 года мы пошли всем ТЮЗом за город. Пошли по путям и попали под электричку. Не буду вдаваться в подробности, но лично я с тех пор хожу на протезе.

Почему я не комплексую

Разумеется, мне бы очень хотелось покомплексовать. Но как только я начинала своим протезом кичиться, меня спрашивали: ну и что? И скоро отбили охоту.

Было это в Ленинградском институте протезирования в 1988 году. Главного героя главы по сей день зовут Евгений Соломонович Креславский. Тогда он был детским психологом. Кстати, он же мне впервые сказал, что я – мужественный человек. А потом все как сговорились…

О таланте

Ну не взяли меня в актрисы. Но ведь и в космонавты тоже не взяли.

Как я была замужем.

"Раньше сядешь – раньше выйдешь" – решила я и вышла замуж в 18 лет. Спустя три года мы расстались, спустя еще два – оформили это официально. Теперь, если кто-нибудь назовет меня старой девой, я покажу ему паспорт с двумя штампами.

Как я перестала беспокоиться.

Когда в очередной раз на меня напал маньяк, я сильно разнервничалась. Я стала просыпаться по ночам и думать, что вот я лежу в постели, пока в мире, каждую минуту…

Тогда то мне и попалось бессмертное руководство Карнеги к жизни. Через пару недель я совсем перестала беспокоиться. А вот жить так и не начала. Может стоило дочитать до конца?

Как я училась в университете.

Идет старый Абрам по улице. Встречает родственников.

Они ему:
– Как здоровье?
А он им:
– Не дождетесь!

Так и я. Сколько ни спрашивали у меня друзья: "Как учеба?", университет я все-таки окончила. И мне выдали "корочку", в которой написано: "филолог-преподаватель". Это единственный случай, когда я видела анекдот, оформленный в отдельную книжку, да еще в твердом переплете.

Как я изучала китайский

Такой забавный язык! Матернешься ненароком, всегда оправдаешься: говорю по-китайски.

Один раз я сломала протез

Случайно. Дело происходило в Сочи. Протезка там за рынком, на улице роз(!). Раньше в ней работали незнакомые мне люди, а теперь они мои друзья. Я их очень люблю. Иметь друзей гораздо лучше, чем 2/3 левой голени.

Поверьте на слово.

У меня была машина…

Я ее разбила. Моя была "Таврия", а другая была "Тойота". Вечером 9 октября 1995 года, выбравшись из останков моей единственной в жизни собственности, я спросила у водителя "Тойоты":

– Это мы с вами столкнулись?
Он сказал:
– Да.
Я сказала:
– Извините.

А мой брат сломал в этой аварии средний палец на левой руке. Ему этот палец загипсовали. Вы представляете!

Как я была влюблена.

Все началось и кончилось в апреле…

Я плачу. Неужели?

Примечание: В другие месяцы "Всё" происходило по тому же сценарию. Может быть, именно этот эпизод не стоил бы упоминания, но… совсем без любви тоже нельзя.

Как я приобщилась к журналистике

Выхожу я из отпуска. На дворе трескучий мороз. На работе не трескучий, но тоже не месяц май. А мой начальник тогда и говорит:

– Издадим-ка мы журнал нашего Межнационального центра, а Вас назначим ответственной, можете приступать.

– Что Вы, Владимир Викторович, – отвечаю, – я не справлюсь.

– Да Вы с чем угодно справитесь, – уверил он.

И все заверте... А остановиться уже не может. Вероятно оттого, что журнал, любовно названный "Источником" никогда не был раскритикован (он так и не вышел в свет).

Примечание: Владимир Викторович Коновалов, к сожалению, больше не мой начальник.

Иногда думаю: решил бы он, что Межнациональному центру надо лететь в космос – быть бы мне космонавтом. Доверял. Соответствовала.

Осеннее.

Как-то вечером идем мы с Еленой Мальченко по улице, а она мне и говорит:

– Не написать ли нам роман?
– Отчего же,– говорю я,– и не написать?

Сказано - сделано. Роман мы не написали. А вот бумаги испортили…

Как я пришла в семинар.

Я обула ботинки, надела шубу, повязалась шарфом и пришла по известному адресу. Я подошла к двери, внимательно на нее посмотрела, убедилась, что заперто, спустилась на несколько ступенек вниз. Тут мимо меня прошагал Андрей Лазарчук.

Я сказала:
– Здравствуйте, это я.
Он сказал:
– Заходите.

Мы вошли в редакцию и тогда познакомились.

Как я стала безработной.

Нет больше в мире того кабинета, где мне нужно сидеть с девяти до шести.

Как я чуть не стала лютеранкой

Я много кем не стала. Не смогла.

Как я познакомилась с Дмитрием Борисовичем Пирадовым, редактором "Красноярской недели"

В то время я воображала себя театральным критиком (мне и свидетельство об том дали), а в Красноярске происходил фестиваль кукольных театров. Написать шибко хотелось, опубликовать еще шибче. Но ни в одной газете в моих услугах не нуждались, кроме... "Красноярской недели". Дмитрий Борисович - друг молодежи. Правда.

Как я перестала быть безработной

Того кабинета по-прежнему нет. Сижу в чужом. Ну и хватит о грустном.

Как обо мне позаботился Сергей Ятмасов

Добрейшей души человек. У меня теперь есть E-mail:

О чем я вам с радостью сообщаю.